Это довольно известная работа, правда, сейчас она больше известна скорее из-за ее автора, чем благодаря содержанию. Желю Желев – философ-диссидент, ставший первым президентом Болгарии, избранным после крушения коммунизма. «Фашизм» - его главная книга, выхода которой он ждал 15 лет: хотя текст был готов в 1967 г., первое издание вышло только в 1982-м, и было запрещено через 3 недели после появления на прилавках магазинов. На первый взгляд, такая реакция кажется странной, ведь в книге Желев не критиковал социалистическую систему и тем более не проводил прямых параллелей между фашизмом и коммунизмом. Но сама постановка вопросов, затрагиваемых в книге, равно как и описание тоталитарной системы, неизбежно заставляли читателей вспоминать опыт Советского Союза и прочих стран «народной демократии».
По форме же книга представляет собой исследование фашистской системы на примере трех стран (Италии, Германии и Испании), с попыткой обрисовать наиболее существенные черты тоталитарной модели государства. Желев рассматривает в каждой главе ту или иную особенность фашистского строя, давая не только традиционные марксистские характеристики вроде «фашизм – это открытая террористическая диктатура буржуазии», но и сопоставляя фашистскую систему с «буржуазной демократией», причем в пользу последней. Это, замечу, вообще примечательная деталь: хотя книга написана и издана в социалистической стране, в ней почти нет привычных выпадов против «загнивающего капитализма». По ходу дела Желев дает немало фактологии, на конкретных примерах иллюстрируя особенности фашистских государств (конечно, современным авторам доступно больше интересных и более важных материалов, но для своего времени желевские примеры были вполне достаточны). И, говоря о фактологии, стоит выделить ту часть книги, в которой исследуется «распад фашистского государства». Любопытно, что Желев рассматривает в этой главе только один (а именно испанский) пример фашистского строя, поскольку развитие Италии и Германии было насильственно прервано поражением в войне, из-за чего, по мнению Желева, их опыт не стоит рассматривать в контексте именно «распада»: речь идет о силовом сломе этих режимов, а не об их деградации. Что касается Испании, то она, как показывает Желев, проходит путь от тоталитарной системы к авторитарной, который должен закончиться переходом к либеральной демократии (напомню, книга написана в 1967 г., до демонтажа франкистского режима). При этом, Желев полагает, что естественным (хоть и кратким) этапом перехода к демократии будет военная диктатура. Именно в этой (наиболее современной с точки зрения излагаемого материала) главе ярче всего просматриваются как достоинства, так и недостатки всей работы. С одной стороны – в свое время книга закономерно выглядела сенсационной (что для 1960-х, что для 1980-х), из-за тщательного сравнения тоталитарных режимов, которое имплицитно подводило читателя к сопоставлению итальянского, испанского или немецкого опыта с советским (или болгарским – вспомним национальность автора). В социалистическом лагере, конечно, писалось и издавалось много книг про «крах германского фашизма», но желевская работа выделятся именно последовательным выстраиванием общей схемы тоталитарного режима (чего другие авторы обычно не делали по понятным причинам), которая будучи более-менее логически завершенной, должна будет включать и советский опыт. Причем, напомню, сказано этого не было, читатель должен был обо всем догадаться сам, так сказать, произведя мысленную замену слов и названий в нужных местах. С другой же стороны, в современном контексте ценность этой книги далеко не так очевидна. С момента крушения коммунизма прошло немало лет, и уже в 1989-1991 гг. в Восточной Европе начали массово издаваться книги об авторитарных и тоталитарных режимах, содержащие намного больше фактического и теоретического материала. На их фоне книга Желева смотрится скорее как культурный артефакт, принадлежащий строго определенному времени и месту – с тех пор на эти же темы писали слишком многие, чтобы его исследование оставалось вне конкуренции. Иными словами, книга имеет сейчас однозначно историческое значение, причем довольно узкое. Что, впрочем, не мешает ей оставаться по-своему интересной.
По форме же книга представляет собой исследование фашистской системы на примере трех стран (Италии, Германии и Испании), с попыткой обрисовать наиболее существенные черты тоталитарной модели государства. Желев рассматривает в каждой главе ту или иную особенность фашистского строя, давая не только традиционные марксистские характеристики вроде «фашизм – это открытая террористическая диктатура буржуазии», но и сопоставляя фашистскую систему с «буржуазной демократией», причем в пользу последней. Это, замечу, вообще примечательная деталь: хотя книга написана и издана в социалистической стране, в ней почти нет привычных выпадов против «загнивающего капитализма». По ходу дела Желев дает немало фактологии, на конкретных примерах иллюстрируя особенности фашистских государств (конечно, современным авторам доступно больше интересных и более важных материалов, но для своего времени желевские примеры были вполне достаточны). И, говоря о фактологии, стоит выделить ту часть книги, в которой исследуется «распад фашистского государства». Любопытно, что Желев рассматривает в этой главе только один (а именно испанский) пример фашистского строя, поскольку развитие Италии и Германии было насильственно прервано поражением в войне, из-за чего, по мнению Желева, их опыт не стоит рассматривать в контексте именно «распада»: речь идет о силовом сломе этих режимов, а не об их деградации. Что касается Испании, то она, как показывает Желев, проходит путь от тоталитарной системы к авторитарной, который должен закончиться переходом к либеральной демократии (напомню, книга написана в 1967 г., до демонтажа франкистского режима). При этом, Желев полагает, что естественным (хоть и кратким) этапом перехода к демократии будет военная диктатура. Именно в этой (наиболее современной с точки зрения излагаемого материала) главе ярче всего просматриваются как достоинства, так и недостатки всей работы. С одной стороны – в свое время книга закономерно выглядела сенсационной (что для 1960-х, что для 1980-х), из-за тщательного сравнения тоталитарных режимов, которое имплицитно подводило читателя к сопоставлению итальянского, испанского или немецкого опыта с советским (или болгарским – вспомним национальность автора). В социалистическом лагере, конечно, писалось и издавалось много книг про «крах германского фашизма», но желевская работа выделятся именно последовательным выстраиванием общей схемы тоталитарного режима (чего другие авторы обычно не делали по понятным причинам), которая будучи более-менее логически завершенной, должна будет включать и советский опыт. Причем, напомню, сказано этого не было, читатель должен был обо всем догадаться сам, так сказать, произведя мысленную замену слов и названий в нужных местах. С другой же стороны, в современном контексте ценность этой книги далеко не так очевидна. С момента крушения коммунизма прошло немало лет, и уже в 1989-1991 гг. в Восточной Европе начали массово издаваться книги об авторитарных и тоталитарных режимах, содержащие намного больше фактического и теоретического материала. На их фоне книга Желева смотрится скорее как культурный артефакт, принадлежащий строго определенному времени и месту – с тех пор на эти же темы писали слишком многие, чтобы его исследование оставалось вне конкуренции. Иными словами, книга имеет сейчас однозначно историческое значение, причем довольно узкое. Что, впрочем, не мешает ей оставаться по-своему интересной.
